Цитаты из книги
Превратности науки
Это было время Врангеля и польской войны. Но мы в нашем лесу, подперев голову руками, старались забыть о громах великих событий и читали педагогические книги. У меня главным результатом чтения была крепкая уверенность, что теорию нужно извлечь из суммы реальных явлений, происходящих на моих глазах.
Доброта в бедности
В нашей умопомрачительной бедности была и одна хорошая сторона, которой потом у нас уже никогда не было. Одинаково были голодны и бедны все. Жалованья тогда почти не получали, ходили в такой же рвани. У меня всю зиму не было подметок на сапогах, и кусок портянки всегда вылезал наружу.
Криминальный талант
Это был Таранец. Ему было 16 лет, он был из воровской семьи, был строен, весел, остроумен, прекрасный организатор и предприимчивый человек. Но не умел уважать коллективные интересы. Он украл несколько ятерей и притащил их в колонию. Вслед за ним пришли и хозяева ятерей, и дело окончилось скандалом.
«Я педакокику не учил»
Калина Иванович сделался первым моим воспитанником. Правда, затрудняло обилие его убеждений. Он с одинаковым вкусом ругал буржуев, большевиков, русских, евреев, нашу неряшливость и немецкую аккуратность. Но его голубые глаза сверкали такой любовью к жизни, что я не жалел педагогической энергии.
Педагог настоящего
Макаренко ценил материальные ценности выше, чем следовало большевику. Пока советская идеологическая машина устремлялась в прекрасное завтра, воспитатель строил сытую, счастливую жизнь сегодня. Его мировоззрение буржуазно. Возможно, поэтому его система применяется в управления современными компаниями.
Времени нет
Всем своим существом я чувствовал, что мне нужно спешить, что я не могу ожидать ни одного лишнего дня. Колония все больше и больше принимала характер «малины» — воровского притона, в отношениях воспитанников к воспитателям все больше определялся тон постоянного издевательства и хулиганства.
Первые 27 страниц книги
