Потерянные слова

Роман о словах и жизни женщин. Захватывающая история и блестящее исследование того, как устная и письменная речь влияет на нас.

 

Эсме рождена в мире слов. Она проводит свое детство в Скриптории, садовом сарае в Оксфорде, где ее отец и команда преданных лексикографов отбирают слова для нового Оксфордского словаря английского языка. Эсме частенько прячется под сортировочным столом, подбирая падающие ненужные листочки со словами и цитатами и пряча их в старинный сундук — её собственный «Словарь потерянных слов». Но постепенно Эсме замечает, что одни слова ученые Оксфорда явно считают важнее других. А слова из мира женщин часто остаются забытыми и не записанными.

 

Когда Эсме решает создать собственный словарь, борьба за права женщин только набирает обороты, и он оказывается ее неотъемлемой частью.

 

Этот роман — моя попытка понять, как определение слов определяет нас. Образами и эмоциями я стремилась поставить под сомнение общепринятое понимание слов. Переплетая историю Словаря и судьбу Эсме, я представляла, как слова влияют на нее, и как она меняет слова.

 

С самого начала я решила сочетать вымышленную историю Эсме и достоверную историю «Оксфордского словаря английского языка». Скоро выяснилось, что история Словаря включает суфражистское движение в Англии и Первую мировую войну. В каждом из трех случаев сохранены хронология и основные факты событий. Любые ошибки и неточности непреднамеренны.

 

Для любителей семейных саг и исторических романов

Для читателей феминистской прозы

 

Пип Уильямс родилась в Лондоне, выросла в Сиднее, в настоящий момент считает домом Аделаидские холмы. Пип — соавтор книги «Бомба замедленного действия: работа, отдых и спорт в современной Австралии». В 2017 она написала «Наше итальянское лето» — мемуары о странствиях ее семьи в поисках лучшей жизни. У Пип также выходили путевые заметки, рецензии на книги, малая проза и стихи.

 

Когда мне встречалось незнакомое слово, папа читал определение к нему и помогал понять его значение. Если я задавала дополнительные вопросы, он старался найти книгу, из которой была взята цитата, и зачитывал мне целые главы. Это было похоже на поиски сокровищ, и иногда мне удавалось найти настоящее золото.

 

Листочек лежал в складках платья, как звезда, упавшая с неба. Я не осмеливалась к нему прикоснуться. Трогать листочки со словами мне разрешалось только в присутствии папы. Я хотела позвать его, но не смогла вымолвить ни слова. Так и сидела с листком на коленях, сгорая от желания прикоснуться к нему. Что это за слово? Кто уронил его? Никто за ним так и не наклонился.

 

Слово «мать» должно быть в соответствующем томе, как же иначе. Хотя прежде у меня не было повода лезть за ним в Словарь. До сих пор я считала, что любой носитель языка, вне зависимости от образования, понимает его значение, понимает, как и в чей адрес его употреблять. Сейчас я сомневаюсь. Хочется встать и снять с полки соответствующий том, но вдруг словарное определение не подойдет маме?

 

Я поняла, что слова, которые чаще всего используют для нашего определения, на самом деле описывают наше положение в обществе. Даже самые ласковые — девушка, жена, мать — сообщают миру, девственницы мы или нет. Существует ли мужской аналог слова девица? На ум ничего не приходило. Как звучали бы слова миссис и шлюха по отношению к мужчинам?

 

Внезапно всплыло воспоминание: я была меньше, стол — похожий на этот, а ощущение, что я не могу контролировать ситуацию, — таким же сильным. Я пыталась внушить себе, что моя жизнь отличается от жизни большинства женщин, которых я знала, но в такие минуты я чувствовала себя такой же бессильной что‑либо изменить, как и они.

 

Мне говорят: соболезнуем вашей потере... Но я хочу понять, что именно они имеют в виду, потому что я потеряла не только своих мальчиков. Я потеряла свое материнство. Я потеряла возможность стать бабушкой. Я потеряла беспечные разговоры с соседками и счастливую старость в кругу семьи. Каждый день я просыпаюсь с новой потерей, о которой и не думала прежде, и я знаю, что скоро потеряю свой рассудок.