Исследование идеи о путешествиях во времени: парадоксы, наука, отражение этого феномена в культуре — от Уэллса и Пруста до Борхеса и Вуди Аллена — и его влияние на наше восприятие времени в целом.
Джеймс Глик всесторонне исследует концепцию четвертого измерения и путешествий во времени: как она возникла, как развивалась — в литературе и науке — и как повлияла на восприятие времени в целом. Он показывает, что эта идея прочно вошла в современную культуру и присутствует и в современной физике, и в художественной литературе.
История путешествий во времени начинается с конца 19-го века, когда Герберт Уэллс пишет свой первый роман — «Машина времени». Это было время, когда многие технологические и научные прорывы — от парового двигателя и телеграфа до раскопок древних цивилизаций — меняли наше восприятие времени.
Джеймс Глик описывает всю историю этого загадочного, интересного и полного парадоксов явления с того момента и до наших времен, рассказывая о разнице между фантастическими вымыслами и современной наукой.
Для кого эта книга
Для всех путешественников во времени.
Фишки книги
Исследование феномена путешествия во времени
Концепция четвертого измерения
Загадочная и увлекательная книга
Об авторе
Джеймс Глик — американский журналист и автор научно-популярных книг, выпускник Гарвардского университета.
Автор бестселлеров «Информация. История. Теория. Поток», Chaos: Making a New Science и биографии Ричарда Фейнмана Genius: The Life and Science of Richard Feynman. Книги Глика переведены на 30 языков.
Цитаты из книги
Локальное время
В те времена всякое время было локально. До появления железных дорог «стандартное время» никому не было нужно, а установить его было невозможно до появления телеграфа. Англия начала синхронизацию часов (новое выражение) по времени железной дороги в середине XIX века, когда телеграф передавал сигналы по новым электромагнитным часам Королевской обсерватории в Гринвиче и Компании электрического времени в Лондоне.
Память
«Я не могу помнить то, что еще не произошло», — говорит Алиса, и Королева резко отвечает: «У тебя неважная память, если она помнит только прошлое». Память одновременно и является, и не является нашим прошлым. Она не записывается раз и навсегда, как нам иногда кажется. Она строится и постоянно перестраивается. Если путешественник во времени встречается с самим собой, кто что при этом помнит и когда?
Свобода воли
От свободы воли нелегко отказаться, поскольку мы пользуемся ею непосредственно — постоянно что-то выбираем. Пока еще не случалось, чтобы какой-нибудь философ пришел в ресторан и сказал официанту: «Просто принесите мне то, что предопределено Вселенной»
Назад во времени
Еще до теории относительности было хорошо известно, что уравнения Максвелла для электромагнетизма и еще раньше Ньютона для механики симметричны относительно времени. Уилер в свое время играл с идеей, что позитрон — античастица, соответствующая электрону, — представляет собой электрон, движущийся назад во времени.
Вечность
Слово «вечность» восходит, насколько можно сейчас судить, к самым истокам памяти нашего биологического вида, к началам письменности. Aeternus на латыни; греки говорили αίών, от чего образовалось также слово eon. Людям необходимо было слово для постоянства, или бесконечности. Иногда эти слова означали некий интервал без начала или конца — или, может быть, просто без известного начала или конца.
Капсулы времени
Технологии культуры, с какими бы носителями — камнем, бумагой или кремнием — они не были связаны, обладают долговечностью, о которой биологические оригиналы могут только мечтать. Именно с их помощью мы сообщаем нашим потомкам о том, какими мы были. Напротив, недавнее увлечение капсулами времени — всего лишь эксцентричная интермедия.
Первые 7 страниц книги
1. Машина
